Вот такое пренебрежение к ежедневным страданиям детей пропагандирует околокремлевский #пронатализм_и_пролайф — бессмысленный и беспощадный.
через сутки у него начнет сходить кожа. И это будут единственные сутки в жизни ребенка, когда он не будет испытывать боли.
— Постоянная жизнь с болью. У кого-то больше, у кого-то меньше — смотря какая форма. Наша — одна из легких, а всего их четыре. В тяжелых случаях люди живут на обезболивающих и делают перевязки всего тела, потому что у них кожа просто слезает даже без травматизации. В нашем случае ранки появляются от травм, от прикосновений, от того, что жарко — вспотел ребенок.
Мои дети живут очень активной жизнью, но это не значит, что у них нет ран. Они не то чтобы привыкли, а просто не знают, как по-другому. Им не с чем сравнивать.
(— Вот и славно, трам-пам-пам! Ачотакова, если нормальная детская жизнь без мучений им вообще неведома! — Адм.)
А тут я увидела, что у дочки реально отсутствует кожа на руках и ногах. Как на молодой картошке шкурка сдирается, так и на ребенке слезает кожа. И при этом малышке очень больно.
Сама Олеся всегда легко относилась к болезни — настолько привыкла к ранкам на теле. Да и с возрастом заболевание протекает легче, поэтому она могла себе позволить не акцентировать на этом внимание. Думала, что если и передастся ребенку заболевание, то ничего страшного. Ну, когда-нибудь дочка побежит и поцарапается, когда-нибудь упадет — будет пузырь. Ногти будут периодически слезать, проблемы с волосами, с зубами, но ничего… А тут… младенец просто без кожи!
— Когда Камилла подросла, мне захотелось еще малыша. Я понимала, что вероятность повторного рождения ребенка-бабочки составляет 50 процентов. Муж был против. Для меня все эти процедуры по перевязкам — обыденность, а ему, здоровому человеку, тяжело видеть страдания дочери от ран и волдырей.
(— А здоровые люди так и относятся к детским мукам. — Адм.)
— В какой-то момент мы с мужем поняли, что готовы позаботиться еще об одном ребенке. Спросили в фонде, есть ли сейчас отказной ребенок. Решили взять «бабочку», чтобы не было отличий между детьми. Через месяц нам сказали, что есть такой мальчик — новорожденный родной брат нашей Кати.
(— Затониаборт! Патриарх же сказал, что лучше родить больного и бросить на произвол чужой милости! Даже если уже знаешь, какие маленькие страдальцы у тебя рождаются! — Адм.)
Моему брату было тяжело с этим жить. Если бы он подождал еще пару лет до возникновения фонда, то, возможно, его судьба не была бы такой трагичной. Он не выдержал, спился и ушел раньше.
(— Поэтому надейтесь, надейтесь на добрые фонды, в какой-то мере облегчающие страдания, и рожайте, рожайте постоянно мучающихся детей еще! Авось выдержат, а не сопьются и помрут, как этот несчастный… — Адм.)
— Цитаты с сайта гламурной околокремлевской пропагандистки Москвитиной.
(В тех медиа, которые не заняты такой пронатально-пролайферской промывкой мозгов, та же тема подается в несколько ином ключе: https://voxpopuli.kz/polet-babochki-kak-zhivet-devochka-s-redkim-geneticheskim-zabolevaniem/)